Массовое истребление людей в период существования нацистской Германии стало вполне обыденным явлением. Особенно чувствительно этот процесс отразился на еврейском народе, недаром у него появились названия Шоа и Холокост. Но почему такое могло произойти тогда, когда люди получили вполне современное качественное образование? Почему фашисты уничтожали евреев? Над этим до сих пор продолжают ломать головы исследователи.

Учёные высказывают разные мнения о причинах того, почему такое масштабное и беспрецедентное уничтожение людей вообще стало возможным. Особенно много вопросов возникает в связи с участием в этом процессе миллионов немецких граждан.

Дальше всего зашёл немецкий психолог Эрих Фромм. Он считал, что человек в принципе обладает злокачественной деструктивностью, поэтому истребление себе подобных для него является вполне рядовым событием. Но есть и менее обобщенные версии.

Существует мнение, высказанное Даниэлем Голдхагеном в работе „Добровольные палачи Гитлера”, что виной всему стал антисемитизм, внедрённый тогда в сознание немцам. Его поддерживает ещё один исследователь проблемы Холокоста Иегуда Бауэр. Содействие политике геноцида приветствовалась значительным числом немцев из-за того, что материальные ценности, отнятые у жертв преследования, зачастую присваивались самими погромщиками. Это мнение журналиста Геца Али.

Барри Рубин и Вольфганг Шваниц ставят вперед политико-юридические объяснения. В частности, есть предположение, что геноцид в отношении евреев спровоцировал муфтий Иерусалима Амин аль-Хусейни. Гитлеровские идеи были ему близки, и он пообещал фюреру не давать евреям переселяться в Эрец-Исраэль – это, по мнению историков, и подтолкнуло фюрера в 1941 году к решению уничтожить европейское еврейство. Оставшиеся без перспективы спасения еврейская нация оказалась обречённой.

Для философа Джорджо Агамбена объяснение причин геноцида уходит корнями в поствоенный раздел Европы после Первой мировой войны на значительное количество сравнительно независимых государств. В большинстве из них для защиты собственной коренной национальности, вводились нормы, лишающие тех же прав другие этнические группы. Апофеозом данного процесса стали Нюрнбергские законы 1935 года, прямо разделившие граждан Германии на две категории: полноправных и второсортных.

Очень активно подвигалась версия о „еврейском большевизме”. Этот миф рассматривал историк Пол Хейнбринк. В период между мировыми войнами он стал объединяющим инструментом для правых политических сил. В большей степени это коснулось новообразованных государств, возникших на обломках сразу трех империй – Российской, Германской и Австро-Венгерской. Позже „еврейский большевизм” был окончательно „отточен” немецкими политиками и стал инструментом внешнего влияния на местечковые элиты. Им внушалось, что на местных, слабо ассимилированных евреев, оказывают сильное влияние еврейские большевики из Советского Союза, тем самым привнося разрушительные идеи для местной государственности.

Есть и чисто военные объяснения парадокса Холокоста. Исследователи-историки Жан Лопез и Лаша Отхмезури высказали мнение, что операция против СССР „Барбаросса” в процессе своего выполнения требовала ухода от правил цивилизационного ведения боевых действий. Ради победы в немецкие войска были направлены ряд приказов, которые напрямую требовали немедленной ликвидации захваченных в плен диверсантов, коммунистов и евреев. Этим Германия якобы могла победить иудейско-большевистского врага и быстрее добиться победы, обещанной фюрером.

Все вышеприведенные доводы являются попытками дать определение того времени. Несмотря на то, что все знают о его существовании, дать ему точное определение до сих пор никто не смог. Так и с Холокостом. Это настолько масштабный процесс, что назвать истинную его причину Холокоста крайне сложно.